| |
Еженедельник "Диван-газета"
Основной инстинкт
Охота и рыболовство – первые «профессии», освоенные нашими предками ещё на заре человечества. С веками из способа добывания пищи охота превратилась в стиль отдыха. Сотрудники Снежинского городского музея поведали нам, что спортивная охота пользовалась большой популярностью и среди сотрудников лаборатории «Б». Сейчас 18,5 гектара территории за пределами городской зоны на десять лет передано добровольному обществу охотников и рыболовов, члены которого не только охотятся, но и учитывают, охраняют и подкармливают обитателей вверенных им угодий.
Вот были зайцы в наше время...
Первичная организация охотников во главе с С. Г. Гнилоуховым образовалась ещё в лаборатории «Б». Вот как об этом вспоминает один из сотрудников лаборатории В. Г. Лазарев в книге «Лаборатория «Б». Сунгульский феномен» (авторы Б. Емельянов, В. Гаврильченко): «… в те годы охотились главным образом на водоплавающую дичь на ближайших озерах – Сунгуль, Силач, Ергалды. На боровую дичь охотились в основном в урочище «Семь ключей», где было немало рябчиков и глухарей. Несколько реже добывались тетерева, вальдшнепы и дикие голуби. Некоторые охотились и зимой, отстреливая белку, зайца-беляка и лисицу. Любители капканного лова добывали горностая, колонка, ондатру. Сотрудники лаборатории занимались охотой и в зимнее время. Так, Анатолию Лукьянову в середине пятидесятых удалось добыть волка на льду озера Силач. Иногда, но очень редко, в капканы попадала и американская норка...»
На охоту – с дозиметром
С созданием института традицию организации коллективных вылазок на рыбалку, охоту, по грибы продолжил Дмитрий Ефимович Васильев (первый директор НИИ-1011 и основатель города). В книге «Уральский градостроитель. Воспоминания о Д. Е. Васильеве» об этом рассказывает А. В. Кручинин. «Порой диву давались, как его на все хватало. Он отвечал: «Если вас, чертей, не вывезти на природу, вы там в лаборатории одубеете, и проку от вас как ученых никакого не останется».
Бывали и такие случаи: «Приехала комиссия из министерства с проверкой. В выходные все пошли на охоту, а меня Дмитрий Ефимович взял с собой на рыбалку. Встретились на 21 площадке, варим уху, охотники принесли уток. Васильев говорит:
- А где вы стреляли?
- А вот там – их там столько! Мы бьем-бьем, а они не улетают.
- Ну-ка сваливайте их в кучу.
Позвонил дозиметристам, они приехали, померили дичь – приборы зашкалили. Оказывается, комиссия охотилась в районе радиоактивного следа аварии 1957 года. Пришлось все сжечь – не только дичь, но даже и одежду. Ну а рыбу все поели с удовольствием».
Лосей почти уж нет, а кабанов и вовсе...
Численность и состав снежинского охотничьего угодья определяется ежегодно. Зимний учёт, проведённый в 2009 году, показал, что дичь в округе сохранилась, но в меньшем количестве, чем, допустим, 20 лет назад. Учётчики считали увиденные на снегу следы, следуя по трём, определённым каслинским охотоведом маршрутам.
Итог: порядка 60 косуль, несколько лосей. Заяц, белка, куница и колонок сохранились, их «спасают» крайне низкие закупочные цены на пушнину. А вот лисиц в последнее время стало много: в прошлом году даже был разрешён их отстрел без лицензии. Численность глухаря, тетерева и рябчика (несмотря на то, что горожане вырубают лес, уничтожают места их обитания, буквально «прочёсывая» черничные, клюквенные и грибные места) – осталась на уровне прежнего года. Медведи и волки у нас не живут, хотя, бывает, заходят. Кабаны в хозяйстве также обнаружены не были. Охотник с 40-летним стажем Аркадий Александрович Соколов, ответственный за проведение зимнего учёта, рассказал «ДГ», что кабан у нас водится, правда, в небольшом количестве – «спрос» у браконьеров на него уж больно высок...
Наталья Дунаева
dunaeva@snz-news.ru
Комментарии:
Гость
Ваш комментарий будет здесь
|
|
